Со словарем

Согласно путеводителям Афиши и National Geographic (кстати, если будем дружно просить, Машуст к концу путешествия начеркает сравнительный анализ, чтобы вы знали, кому из них верить), очевидцам и просто туристам, в Милане делать нечего.

Если расширенно, то есть три достопримечательности: Дуомо (он же собор, входящий в топ-5 европейских по CAGR и динамике EBITDA размерам), местная Третьяковская галерея под названием Брера да замок Сфорци. Если заменить последнее на опять же местный аналог ГУМа — аркаду (какое слово!) Виктора Эммануила Второго, то, можно сказать, мы побывали везде.

Сразу сделаю быструю вставочку про футбол. В этом всеевропейском центре игры в ногомяч на овеянный славой Сан-Сиро мы нашли только один указатель. А самый часто встречаемый футболист — КриРо с рекламы последнего PES’a. Epic fail!

Дуомо

Большой, вычурный, крутой, с горгульями.

Афиша пишет, что красивый снаружи, бедный изнутри. Не верьте.

Оскар Уалд, в свое время, писал, что-то про эпический провал™. Лгун и подлец.

Марк Твен назвал «поэмой в камне». Смышленый малый, все так.

Экстерьер у Дуомо ошеломительный. Возьмите какой-нибудь Нотр-Дам, Кельнский собор и сарагосскую Пилар, добавьте щедрой рукой завитушек и исполните все в одновременно светлом и рябом камне. Вот такой этот Дуомо.

Когда мы добрались до него, зайти внутрь оказалось не так-то просто. Толпы детей и целевой аудитории журнала Seventeen просачивались сквозь не очень бдительных, но опасных охранников. Когда мы сломили их сопротивление, выяснилась причина столь внушительного собрания. Прихожане на скамьях и на полу, брошюрки с текстами нетленных хитов, женское соло, орган, месса.

Над головами толпящихся ввысь уходят колонны, где-то высоко-высоко утренним солнышком сияют витражи. Сбоку (до него мы смогли забраться только со второго захода) главный местный point of interest — святой Бартоломео — освежеванный и с накинутой на манер тоги собственной кожей. Белиссимо.

Смекнув, что нам здесь не рады и все вокруг подпевают «Аллилуйю», мы ретировались, чтобы забраться наверх Дуомо. И, как оказалось, были совершенно правы. Снова спустившись вниз, мы столкнулись с очередью в несколько сот метров. Вот они — плюсы богопротивного атеизма.

Наверх ведут два пути — лифт или жалкие 250 ступенек (по опыту — локальный конец света начинается от 350). Конечно, лестница. Она ж круче. Во всех смыслах.

И вот наверху нас ожидало самое распрекрасное место на весь Милан — гулять подле горгулий и контрфорсов (они ведь так называются?), заглядывать в мозаичные окна и — омг! — залезать на самую крышу. Где-то под нами бурлила в святом неистовстве толпа, а мы тут, на солнышке, осторожно ступаем по покатым плитам и любуемся городом.

И прелестная горгулья: