Со словарем

Спасибо, я хотя бы пока нужен, чтобы фотоаппарат держать.

А что, клево!

Ссылко (иначе не вставляются).

Кто без ума от Ляли? Ответ на фото:

 

Братик, слышь, на днях евро по сотне торговалось, прикинь. Если честно, вообще не понимаю, зачем ты вылез.

 

Все, Ляля, теперь мы будем жить вместе и только попробуй куда-нибудь уползти.

Возможно, многие из вас ту или иную новость уже слышали, но не все же вместе, так элегантно структурированное по абзацам, с расставленными знаками препинания и, не побоюсь этого слова, прописными буквами.

 

Неприятель оставил Москву и после Тарутинского сражения, по словам летописца, события больше случайного, нежели намеренного, рванул в сторону спасительного Смоленска. Петя встретился с Денисовым, идут грабить корован. Другими словами, 84,5% нетленной классики преодолены.

Машуста отказывается рожать, пока не посмотрит Хоббита и не получит новогодние подарки, поэтому революционная тройка в лице меня, Алисы и духа женской консультации постановили завтра вывезти строптивицу в по-над МКАДье и бросить там на съедение санитарам. Авось разродится.

Викторина "Найди умеренно извращенское мужское имя" чуть было не сорвалась из-за резкой нехватки красивых претендентов, но в результате на полкорпуса, едва на забравшись в офсайд и опередив Елисея с Яромиром, призером стал Ярослав. Вроде как. Может быть. Наверное.

Москве минус в репу за то, что пошла на поводу у церковников и отказалась от услуг Ока Саурона.

Алиса испытывает вивернячье терпение, днем всячески ластясь к папе, а по ночам громко его же ненавидя. Пнуть папу при переноске с пеленальника в кроватку — милейшее дело. Хит последней недели: прокрасться посреди ночи к маме под бочок, опустошить на две трети пакетик кефира (это-то не в новинку; вторую часть доча запасливо оставляет на утро) и начать орать дурным голосом, если мама вздумает отвернуться в другую сторону.

Бабушка на низком старте, бутылка рома и депортированные из Нью-Йорка Доритос (Марина, мерси) тоже.

Ох, чувствую, на нервах не удержусь и накуплю себе паков.

А я уж ребенка усыпил, в бложик написал, в чатике поплакался. Обломно.

В квартире я один. С ней! Машу увезла коварная скорая, посчитав себя в праве ладно бы разлучить мать с дочерью, но главное — оставить меня один на один с нею.

Полусонная Алиса даже помахала маме рукой, прежде чем дверь захлопнулась и она осознала, что

Вроде бы уснула. Правда, не в кровати, а на диване, убаюканная моими пространными рассуждениями, что, мол, мама-то на несколько дней уехала, а мне вообще завтра нужно как-то с работой разобраться и так далее в том же ключе. Я обставил диван стульями, но может и свалиться. Но это ничего — я услышу.

В пять утра обязательный кефир, а что дальше? Неизвестность. Санта Мария... нет, не время молиться, завтра в семь утра из Питера приедет бабушка и все наладится.

Главное верить.

Я верю.

Помогите!!!

Идея приезжать шабашить в Латвию появилась задолго до массовых миграций российско-советской эстрады. Одним из основоположников тренда стал родившийся в Париже русский итальянец по имени Бартоломео. И фамилии Растрелли.

Польстившись на золото некого Бирона, он променял столичный Петербург на глухую провинцию и отгрохал вот это:

 

С отличным, хоть и чересчур по летнему времени солнечным парком о десяти га.

 

После Бирона дворец также принадлежал не последним людям: фавориту императрицы Зубову и графу Шувалову. Сегодня размах не тот ― здесь изредка привечает гостей латвийский президент.

 

Раньше тут было холодно. Изразцовые печи стоят повсюду, в спальне же их даже две:

 

А дважды здесь было не только холодно, но и печально. Во время нашествия Наполеона и после революции (кто удивлен?). Причем второй печальный этап затянулся: после второй мировой, к примеру, здесь устроили зернохранилище.

 

Для, уж простите, глубинки место впечатляющее. Просторные залы для игры в сквош. Отдельные комнаты с полочками для хранения банок варенья:

 

Комоды для пеленания точно по часам:

 

Провокационные дизайнерские решения:

 

Много света:

 

Беговые дорожки для домашних страусов:

 

Столь полюбившиеся Лисене носатые бюсты:

 

И моя любимая комната ― место отдыха графини:

 

Поближе:

 

Бонус. Слева как было, справа как стало:

Алиса провела с толком.

Сперва — переждать дождик — заглянула в некую бургерную на Фрунзенской, где отказалась от пасты-бабочек, но накинулась на кубики льда.

 

Когда распогодилось, отправилась на встречу со своей судьбой с Данечкой в Парк Горького.

 

По дороге, на самой набережной, добралась-таки до одной из точек, участвующих в празднике варенья. Правда, варенья никакого здесь не было, а только пироги, неэстетично прикрытые целофаном. Как обычно, замах на рубь (31 млн, если быть точнее), а кроме перекрытых улиц (это вам не марши миллионов, тут интересы граждан не нарушаются) вспомнить особо нечего. Разве что, может быть, на Тверской было повеселее, не знаю.

А раз пироги стремноватые, то Лиса отправилась на охоту. Причем не фото.

 

Вперед, на встречу с Даниилом А. Пойзоном! Ой, ступенечки, нет, этого я просто так оставить не могу:

 

Некоторое количество времени и поисков друг друга на набережной спустя:

 

Даня позврослел, выправился и стал настоящим мини-мы своего папы: (Да не поднимется рука запостить эту картинку.)

 

И стал поглядывать в сторону оставленного в одиночестве крокодила. Алиса тут же встала на защиту исконно своей игрушки, ввела войска, провела референдум, ну, вы знаете, как это бывает перед санкциями.

 

Когда пару раз поборотый Даня перешел на новую тактику: схватить игрушку, залезть на папу — Алиса всем видом продемонстрировала, что судьбой крокодила вовсе не озабочена и занялась древолазанием:

 

нюханием табака (честно-честно, она так нюхает):

а также мытьем рук в лужах и другими богопротивными занятиями, фотографических свидетельств которых мы по идеалогическим причинам не приводим.

 

Да что Алиса — папа ейный ни в чем не уступал и вот, к примеру, залез на дерево:

 

Ох, какой же пример мы подаем... Ладно, проехали. Всех целую.

Совсем недавно я жил в уверенности, что в моей родословной есть русские, много украинцев и даже капелька эллинской крови. Как вдруг выяснилось, что греческая прапра(пра?)бабушка — скорее всего миф, украинцев ни одного, зато, помимо титульной нации, есть латыши, а точнее латгальцы, и белорусы. 

Разобраться в запутанных родословных делах помогла крае- и кровеведческая поездка к доселе не виденным, но давно зазывающим на огонек четвероюродным (если я не ошибся на одну юродность) родственникам в Юрмале.

От нас до их дома 970 километров. Примерно посередке добрые люди построили гостиницу и мясокомбинат, обозвав все вместе Великими Луками. Там и заночевали, чтобы не нервировать отвыкшую от автомобильных поездок Лису.

Эмоции от дороги самые положительные. Новорижское шоссе прямое, пустое и без камер. В Великих Луках есть площадь Ленина, вайфай, кондиционер и детские кроватки. Прелесть.

 

Поездка поездкой, а ночной кефир по расписанию.

 

На следующий день испытание посерьезнее: граница. Машин мало, но припекает, а дотошные латыши работают не спеша. Да и молочку, выясняется, провозить запрещено. Ибо "африканская чума свиней", как написано тут же на плакате. А у нас с собой почти недельный запас кефира, молока и творога для Лисы-Кисы. Заполните декларацию, откройте капот, закройте багажник, ну ладно, оставьте молоко себе.

Евросоюз встречает ограничением 50 в городе да 90 на воле, что сильно снижает скорость передвижения. Потом уже умные люди подсказали, десятку завсегда можно накинуть, а дальше уже по интуиции. Долго ли, коротко ли докатились на закате до Юрмалы, где без задержки познакомились с местными гаишниками. Въезд в город-курорт, видите ли, платный. О чем предупреждает белый металлический лист, исписанный мелкими буквами на местном диалекте, ну и пара кирпичей. Но тут дело такое. Если на дороге, по которой без остановки идет плотный поток машин встречается знак "проезд запрещен" с сопроводительной табличкой, то хочешь, не хочешь, на свой счет его принимать не станешь. На том же МКАДе съезды кирпичами утыканы, и ничего, просто грузовикам не в полнолуние кататься запрещают.

А доблестные еврожандармы тут как тут. Платно здесь, говорят, два ойро. Вот там надо было съехать направо и в терминале оплатить. А так вы нарушили на 55 евроденег. Еще бэд драйвером обозвали.

Правда, потом сказали, что если осознать свою вину, то можно заплатить всего 30, о чем сделали соответствующую пометку в большой книге. Кредитки не принимают, мне на руки никакой бумажки не выдали. Прикарманили, видать.

Фиг с ними, мы в Юрмале. Юрмала ― это бесконечная извилистая улица, где, напомню, не разгонишься, справа море, а слева железная дорога.

Поплутав, добираемся до родственников, знакомимся, пьем, едим, дарим подарки.

Назавтра гуляем по улице Йомас в районе станции Майоры. Как нам объяснили, весь городок делится как раз по железнодорожным станциям, очаговое земледелие, что взять.

Алиса, надо отдать ей должное, профланировала по местному Старому Арбату в режиме "я бегу, бегу, бегу, остановиться не могу" и только под конец запросилась на ручки. (Для этого надо поднять руки вверх и несколько раз сделать сжимающее/разжимающее движение; дрессированный папа сразу все поймет.)

 

Папа, а правда, что латы уже отменили? Зачем они тогда цены дублируют в старой валюте?

 

Первый взгляд на море, не очень заинтересованный. Зато вечером, когда у берега было 17 градусов, а у буйков 10 Алиса бесновалась, плюхаясь и дурачась до полного упоения.

 

Что может быть лучше, чем набрать шишек, усесться посреди тротуара и рисовать этими самими шишками на манер мелков? Думаю, ответ вы знаете.

 

На следующий день прилетает бабушка, и родители могут немного передохнуть. Ручки, качели, соседские собаки, смородина, голубика — вот это все:

 

Новый хит ― кислые яблоки. Хватаешь, надкусываешь, выплевываешь, выкидываешь. Хватаешь…

 

Ой, а там что? Рига? Нет, Рига в следующий раз.

― Ну что, приезжаете в субботу в Замостье, ― Папин голос в трубке полон позитива, и как обычно не разобрать, вопрос это или утверждение.

― А что, собирались? ― пытаюсь сопротивляться, но битва, сразу видно, уже проиграна.

Так Алиса второй раз жизни обрела себя на берегу реки Дубны, у неолитической стоянки Замостье 2. В рекламной брошюре, так и не увидевшей свет, но подробно пересказанной родителями, значилось: бесподобные шашлыки (на самом деле в третий раз подряд барбекю), распогодившееся лето и отсутствие комаров.

Что ж, поначалу было неплохо. Шашлыки подъели, виски заглотили, в высокой траве покувыркались.

 

Но, правду говорят, ночь темна и полна ужасов™. В нашем случае ужасом стала родная дочь. Закусанная вусмерть, она раздухарилась и, мотивируя отказом от сна, разнесла дедушкину машину:

Обратите внимание на длину волос, когда они не заколоты и не стянуты резинкой (т. е. 90% времени, ибо не любо барыне стеснение осязать).

 

Легли. Холодало, антикомариный полог подвергался атакам извне и изнутри — вертлявая Алиса не желала успокаиваться и все пищала, металась и буянила. Всю долбанную ночь.

Без четверти пять, когда небосклон посветлело, а солнце еще не успело выпутаться из крон деревьев, я забрал-таки Лисуню подальше от Машустиного гнева в Евочку, где, разморенные печкой и мирным тарахтением мотора, мы (сиречь она) продрыхли полтора часика.

Позавтракали водой и стремглав понеслись в сторону sweet home, где тепло, никто не кусает и можно доспать, время от времени почесывая укусы. Впрочем, весь день провести в объятиях древнегреческого бога на букву М не удалось — Алисе ж одной скучно.

Тут и снизошло на нас озарение. В состоянии, одновременно близком к делириуму и аффекту, обездвижили Лису, и я ловкими, разве что чуточку кривыми, движениями отстриг ей челку. Чтоб взглянула на мир незашоренными глазами. Получилось вот так:

Стало похоже на Жанну Дарк, что-то простое и средневековое. Впрочем, Лисуня разницы особо не заметила, зато нам мороки меньше.

Вот такая история. Любите и жалуйте новую Лису.

 

А ты сменил прическу на лето?!