8 Апреля 2013

Один в поле папа

С каждым днем Алиса гуляет все больше и больше. Или даже так: продолжительность Алисиных гуляний идет по экспоненте. Непонятно, зато красиво. Сперва пятнадцать минут на руках у мамы — прямо, как доктор написал. Затем полчаса, и уже в коляске — это мы уже видели. Третий раз — и сразу экстрим.

Ребенку от роду неделя (я прямом смысле), а тут такие издевательства: мама отправилась к дяде терапевту, оставив молодого отца (счет для пожертвований сообщу отдельно) один на один с разъяренным и вечно голодным сабледесным монстром. Представьте себе Годзиллу, только поменьше. Чуть что ревет насмерть, ну и лежит в коляске. Представили? С таким вот спиногрызом мне пришлось гулять целый (!) час, пока матушка прохлаждалась на территории перманентных вирусов и мне-только-спросить. Москва с ее виртуозно раздолбанным асфальтом, оскалившимися бордюрами и асимметричными колдобинами была проклята сразу и надолго. Алиса время от времени понимала, что молочную ферму экспроприировали, и начинала возмущаться. Но тут прозорливым мною была разработана и успешно применена инновационная метода. Дарю, не жалко: едем, девочка заорала, останавливаемся, девочка орет, мы резко дергаем и едем дальше, девочка — оп-па, это ж халявный аттракцион, кайфуем. Приятно иметь дело с аквариумными рыбками.

Но не так был страшен первый час, как второй двадцать минут после. Потому что пришлось вернуться в машину и развлекать Алису подручными средствами. (А Алиса, будучи местами бабой практичной, ценит пока только одно живое существо — то, что снабжает молоком.) Из подручных средств погремушка — на Лису особого впечатления из-за возраста не производит — и соска — ее до этого утра Лиса в глаза не видела и уж на зуб пробовать точно не собиралась. В общем, было жарко. Но жарче стало после, когда вернулась матушка и сообщила, что после рентгена одно кормление придется пропустить… Да уж, опустим эти часы бомбардировки Дрездена, когда воздушная тревога разрывается по всему городу, а сделать-то ничего нельзя. В общем, Алиса еще долго нам вспоминала эти часы в Аушвице, и много раз подряд с воплями накидывалась на такую вкусную и аппетитную маму.

Сегодня операцию по выгулу пришлось повторить, но уже в лайт-версии. Москва, будни, пробки.

Выгружаемся.

Стокке занимает весь багажник и пассажирское сиденье справа от водителя (см. я), зато раскладывается в один момент.

Прощание славянки. С дочуркой.

А папа-то остался на заклание. Ему еще параллельно почту мониторить, задачи подчиненным раздавать и ваще изображать из себя биг-босса. Вот как-то так.

Алиса начинает эстетствовать. Если раньше ей нравилась любая езда: и ффффффыть, и дрдрдрдрдр, то сегодня московское фирменое дрдрдрдр бдыщь *застряли!*ей уже не в радость. Прокладываем оптимальные маршруты, возмущаемся качеству интернета в районе Большой грузинской, фармим папа-экспу.

Слава богам, на этот раз все проходит быстрее и безболезненнее. Дочура успокаивается под шелест шин на сотне по Ленинградке, я убегаю на работу, жена, как всегда, расслабляется и наслаждается жизнью. Ох, нелегка моя ноша.

 

Дисклеймер. Информация о ста километрах в час на Ленинградском проспекте не соответствует действительности и приведена исключительно в художественном, иносказательном смысле.

Хотелось бы верить.

 

blog comments powered by Disqus